Про то, как наша "контора", игнорируя здравый смысл, пошла на репутационный риск, а получилось как обычно. К грядущему дню чекиста - демо-версия нашего большого материала о деле эксперта по ЧВК Неелова
Контрразведчики всё чаще играют в шпионов сами с собой
20 декабря будут отмечать свой профессиональный праздник российские чекисты. СВР, ФСО и ФСБ – три главные отечественные спецслужбы, которые наследуют советским органам госбезопасности, предпочитая вести отсчёт своей истории с даты образования ВЧК. Среди них – самый широкий спектр полномочий у сотрудников Лубянки. Они занимаются всем, включая экономику и финансы (причём в этом, судя по делу Черкалина и ко., преуспели особенно), и всё же предпочитают именовать себя «контрразведкой» - ведь именно за эффективность противодействия враждебному стремлению и подрывной деятельности иностранных спецслужб и мирового терроризма удостаиваются преимущественного внимания и похвалы первого лица.
Впрочем, оценки президента не всегда столь однозначны. На прошедшей 10 декабря встрече с членами СПЧ Владимир Владимирович заявил о недопустимости возбуждения уголовных дел по статье о государственной измене, если речь идет о разглашении информации, имеющейся в открытом доступе, назвав подобные случаи трагикомедией и полной чушью. Государственная измена – епархия ФСБ. Профильной для контрразведчиков является именно статья 275 (гостизмена) и 276 (шпионаж). Действительно, не проходит и месяца, чтобы следователи центрального аппарата ФСБ или региональных управлений не возбудили уголовное дело против очередного шпиона или госизменника, часто генерируя громкие новостные поводы в стиле шпионских игр, о которых мало что известно.
В 2020 году наиболее заметным было дело Сафронова, о котором упоминал президент (при этом его информация отличалась от фигурировавшей в СМИ ранее). На самом деле отсутствие подробностей и достоверной информации – отличительная черта таких дел: они всегда окутаны завесой тайны, которая остаётся не снятой даже после окончания следствия. Впрочем, о большинстве уголовных дел по статье 275 УК РФ информации нет вообще.
Интересно, что даже в советское время судебные процессы в отношении «изменников Родины» были открытыми и широко освещались. Сегодня же – все дела, в которых, зачастую, даже гостайны нет, рассматриваются в закрытом режиме. В СМИ информация поступает дозированно, в искаженном виде и крайне тенденциозно: либо это организованные самими чекистами «сливы», либо наоборот, – весьма субъективная версия стороны защиты, направленная на создание «общественного мнения».
Как бы то ни было, в прессе, чаще всего, представлены домыслы, догадки и спекуляции журналистов, никакой эксклюзивной информацией на самом деле не обладающих. Более или менее фактическая сторона дела становится известна после приговоров, но даже тексты судебных решений, которые являются публичными и не имеют никаких грифов секретности найти в открытом доступе крайне непросто.
Можно было бы объяснить подобное положение дел какой-нибудь хитрой комбинацией самихчекистов с оперативными играми с иностранными разведками – вот только на деле зачастую оказывается, что никаких спецслужб, кроме российских, в делах о госизмене нет, как нет секретов в обвинениях о выдаче сведений, составляющих государственную тайну. Один из таких «трагикомичных» - по представлению президента - процессов завершился в июле этого года. Его довольно активно освещали в прессе, но подробностей – даже после приговора суда – было немного. Речь о процессе над военным аналитиком Владимиром Нееловым, специализирующимся на освещении ЧВК.
Ознакомившись с текстом приговора Санкт-Петербургского городского суда от 2 июля 2020 года и пообщавшись с одним из адвокатов Неелова (вопреки появлявшейся в СМИ информации, у Неелова были свои защитники, а не адвокат «по назначению»), у нас сложилось стойкое мнение, что речь в этом деле идёт о банальной провокации, а вовсе не о госизмене или шпионаже. Судите сами: в деле нет никаких иностранных разведок и/или никаких иностранных граждан и организаций вообще – зато есть гражданин РФ Андрианов С. И., «непричастный к реализации преступного умысла Неелова и действовавший под контролем сотрудников ФСБ России».
О личности Андрианова много писали в СМИ (https://www.fontanka.ru/2020/07/02/69345721/). Имеено на его показаниях строится всё уголовное дело. В 2016 году он заказал Неелову аналитическую статью о плюсах и минусах существующей системы отбора кадров и их обучения, а сам обратился в УФСБ по Новгородской области с заявлением о совершаемой Нееловым госизмене. В итоге Андрианов здесь выступает и заявителем, и участником ОРМ и единственным свидетелем – не кадровым сотрудником ФСБ (другие свидетели – оперативники, осуществлявшие разработку Неелова).
Нам кажется странным (на самом деле нет), что сотрудники ФСБ, которые вместе с Андриановым контролировали Неелова (а по сути сами выступали заказчиками статьи), могли допустить утечку секретных сведений за границу (если верить приговору суда). Действительно ли текст Неелова ушел за рубеж? У нас есть ответы на эти вопросы, но пока не будем делиться своими соображениями: что-то подсказывает, что вся эта история ещё будет иметь продолжение.
Да и что за гостайна такая в нескольких предложениях пятистраничного текста, которую Неелов оценил в 50 тысяч рублей? Если, по версии следствия и решению суда, «действовал из корыстных побуждений». Другие статьи, которые заказывал ему Андрианов, стоили от 40 до 60 тысяч рублей. А чему удивляться, если оперативной разработкой и сопровождением дела занимается ФСБ, следствие ведёт ФСБ, экспертиза ФСБ, свидетели – сотрудники ФСБ.
Кстати, причитав приговор и пообщавшись с адвокатами, нам не совсем понятно, что имела ввиду коллегия судей Санкт-Петербургского городского суда, написав, что Неелов «вину признал частично». Из его показаний следует, что он не только не осознавал наличие в его статье секретных сведений, но и не имел умысла на отправку какой-либо иностранной организации - ведь заказчиком его работ был Андрианов, которого он считал человеком близким к отечественным спецслужбам, а сама работа задумывалась как аналитика, цель которой – донести свои мысли по поводу необходимости улучшить положение с отбором и подготовкой кадров в ФСБ, используя высокие связи Андрианова. То есть признавая сам факт написания и отправки, Неелов отрицает свою вину в госизмене. Поясним, что сама диспозиция статьи 275 УК РФ подразумевает обязательное наличие умысла.
Вот и получается, что в деле Неелова ни гостайны как таковой нет, ни спецслужб иностранных. Всё это сильно похоже на банальную провокацию. Думается, Санкт-Петербургский городской суд именно поэтому – видя всю абсурдность этого пятитомного дела – счел возможным назначить Неелову наказание в 7 лет – ниже низшего предела по этой статье, хотя в состоявшихся до приговора прениях гособвинитель запросила для Неелова В.М. 14 лет строгого, 200 тысяч рублей штрафа и 4 года ограничения свободы. Председательствующий судья Шидловский В. Р. выбрал своего рода компромисс: угодил ФСБ, признав Неелова виновным в госизмене, но срок срезал вдвое и убрал штраф. Для скупого на оправдательные приговоры российского суда это показатель.
Складывается впечатление, что в делах о госизмене контрразведчики играют в шпионские игры сами с собой, пока настоящие шпионы и предатели чувствуют себя в безопасности. В советских органах госбезопасности – при всех присущих им недостатках – все-таки работали профессионалы. Враг их боялся и уважал. В преддверии профессионального праздника желаем их названным наследникам профессионализма прежде чем медалей, не говоря уже о руках, сердцах, головах...
